«Инфляция от бедных».

Согласно Росстату продукты питания в нашей стране за июнь вздорожали на 1,1 процента, с начала полугодия — на 12,9 процента. В то же время в ЕС с начала года они увеличились лишь на 3,5 процента. Причем есть государства, где продуктовая корзина даже подешевела (Болгария, Кипр, Греция).

Локомотивами роста среди продуктовых товаров в России стали «продукты для бедных»: хлеб и крупы (2,4 процента в июне, 18 процентов с начала года), масло и жиры (1,6 процента в июне), овощи (53,5 процента с начала года). Зато товары, потребляемые наиболее интенсивно богатыми покупателями, дешевели: молочные продукты за июнь — на 2 процента, фрукты — на 0,8 процента. В итоге, если еще недавно доля бедняков оценивалась в 13 процентов населения, теперь она может вырасти до 25. Продуктовая «инфляция для бедняков» (рост цен на товары, которые покупают эти люди) за полугодие составила 20,6 процента.

К этой интереснейшей закономерности мы еще вернемся.

Цена издержек

Сначала — о причинах, которые на поверхности.

В России и оптовые, и розничные цены на газ за полугодие выросли на 28-29 процентов. В ЕС рост составил 13,7 процента.

В России оптовая цена на электричество поднялась на 17,6 процента, розничная (по словам самих производителей) — на 40 процентов. В ЕС ток подорожал на 13,7 процента.

Бензин в России вздорожал на 19 процентов, в ЕС — на 15,2 процента.

В ЕС зарплаты в аграрном секторе не выросли вообще, в России их пришлось поднять (на передовых предприятиях, обеспечивающих основное производство) на 20 процентов за полгода. Наверное, единственный фактор, который ударил по России и ЕС в равной степени, это вздорожавшие на 100 процентов удобрения.

Таким образом, рост издержек у нас и «у них» несопоставим. Но только им явление не объяснить. Простой подсчет показывает, что дельта по издержкам не дала бы четырехкратного разрыва между темпами роста инфляции.

Невидимая рука рынка

Эксперты, более глубоко смотрящие на вещи, говорят о предельной разбалансированности и неуправляемости аграрного рынка России.

Давно замечено, что в России с удешевлением сырья (молока, зерна) не дешевеет конечный продукт. Причина очень проста: резкие и частые ценовые скачки в оптовом звене приводят к желанию переработчиков и розницы создать ценовой «задел на будущее&quot. Даже если сырье дешевеет, все знают, что это ненадолго.

Так, в прошлом году рынок испытал резкий рост цен на молоко, что вызвало катастрофическое падение спроса на него у населения и — как следствие — снижение рентабельности у переработчиков. Фантастическое удорожание сыров привело к тому, что иные магазины отказывались ими торговать, другие в январе сбрасывали лежалый товар за бесценок, неся убытки. Сейчас при дешевом молоке снижается и себестоимость сыра, но убытки надо наверстывать!

Вспомним, что от инфляции страдают прежде всего бедняки. Теперь можно ответить, почему.

Богачи не обращают внимания на ценники, соответственно товары, предназначенные преимущественно для них, не испытывают провала по потреблению. Бедняк же склонен отказываться от целых категорий товара (от тех же сыров) вообще. Что приводит, как уже говорилось, к росту издержек у производителя или импортера и к еще большему подорожанию. Но вот парадокс. Последним бастионом для бедняка являются хлеб и дешевая колбаса. Но тут срабатывает закон спроса и предложения: резкий рост спроса потребителей приводит… опять же к росту цен (логика оптовика или розничного продавца — «ну куда они денутся»). Жуть ситуации бедняков в том, что и отказ от товара, и переход на другой означают рост цены в обоих случаях.

Перспектив не видно

«Цены будут расти»,- говорит эксперт Института конъюнктуры аграрного рынка Татьяна Рыбалова. По ее словам, на подходе рост оптовых цен на сырье, что является объективной необходимостью: производители сырья загнаны в угол и за пределом рентабельности больше работать не могут. И если падение закупочных цен не вызывает снижение розничных, то их рост является сигналом для всей вышестоящей цепочки «отбить издержки&quot. Так, в сентябре ожидается повышение закупочной цены на молоко на 20 процентов, а в целом продуктовая инфляция, по мнению г-жи Рыбаловой, испытает новый виток роста с сентября по декабрь. «Что будет после января, не знает никто», — признается она.

Почти наверняка рост продолжится и в январе. Ведь производители поставлены перед дилеммой: или вводить в строй новое оборудование, или уходить с рынка. Уходить не хочется, вводить страшно — при низких закупочных ценах в трубу вылетишь. В ходе «нацпроектов» производителей побуждали оборудование закупать, мотивируя иногда весьма экзотично («если не купишь новую линию — земли не дадим»), но в итоге сегодня на складах пылится масса невыкупленного оборудования. Его таки выкупят: тенденция роста закупочной цены, как уже говорилось, налицо, да и производительность труда на «старье» в АПК упала до критических отметок. Но затраты на оборудование надо отбивать. Что и будет сделано.

Противостоять этой тенденции могут только взвешенные меры по регулированию рынка. На повестке дня, отмечают эксперты, стоит вопрос о создании столь же логичной и полной (но не обязательно такой же) системы, как в США и ЕС. Тенденция вроде бы есть: производители активно объединяются в союзы, и, хотя пока что наивно, пытаются выработать пакет требований к правительству. С другой стороны, минсельхоз озаботился проблемой сельхозземель и созданием государственной корпорации по экспорту зерна. Эксперты говорят, что если ведомству удастся упростить крестьянину доступ к земле и увязать экспортную политику с мерами на внутреннем рынке, толк будет. «Очень хорошо, если государство перестанет метаться и по крайней мере начнет прислушиваться к бизнесу», — заявил нам один из представителей ведомства, просивший не называть его фамилии.